Call of Zion

просмотров 4790

Последний пароход

 РАХИЛЬ
Подпирая щеку рукой,
От житейских устав невзгод,
Я на снимок гляжу с тоской,
А на снимке Двадцатый год.
Над местечком клубится пыль,
Облетает вишневый цвет.
Мою маму зовут Рахиль,
Моей маме двенадцать лет.

Под зеленым ковром травы
Моя мама теперь лежит.
Ей защитой не стал, увы,
Ненадежный Давидов щит.
И кого из своих родных
Ненароком ни назову,
Кто стареет в краях иных,
Кто убитый лежит во рву.

Завершая урочный бег,
Солнце плавится за горой.
Двадцать первый тревожный век
Завершает свой год второй.
Выгорает седой ковыль,
Старый город во мглу одет.
Мою внучку зовут Рахиль,
Моей внучке двенадцать лет.

Пусть поет ей весенний хор,
Пусть минует ее слеза.
И глядят на меня в упор
Юной мамы моей глаза.
Отпусти нам, Господь, грехи
И детей упаси от бед.
Мою внучку зовут Рахиль,
Моей внучке двенадцать лет.

2002

ПОСЛЕДНИЙ ПАРОХОД

Это стало теперь легендою, –
Год далекий двадцать второй,
Уплывает интеллигенция,
Покидая советский строй.
Уезжают бердяевы, лосевы,
Бесполезные для страны:
Ни историки, ни философы
Революции не нужны.
Этой дальней командировкою
Заменяют им полный срок.
Над распахнутой мышеловкою
Пароходный кричит гудок.
Им даруется индульгенция.
Пролетарской страны позор,
Уплывает интеллигенция,
Изгоняется за бугор.
Не ежовы их ждут и берии,
Не расстрелы и не ГУЛАГ, –
Их, покуда живых, империя
Под чужой выпускает флаг.
То ли в Англию, то ли в Грецию,
Над пожитками хлопоча,
Уплывает интеллигенция,
С изволения Ильича.
Ну, а если кто опрометчиво
Не покинет свои дома,
Тем другие пути намечены, –
Беломорье и Колыма.
Чем возиться с литературою,
Было б проще пустить в расход.
Провожают чекисты хмурые
Отплывающий пароход.
Огареву вослед и Герцену,
На изгнанье обречена,
Уплывает интеллигенция,
Не заплачет по ней страна.
Скоро здесь, кроме мелкой сволочи,
Не останется ни души.
Помаши им вдогонку, Вовочка,
Обязательно помаши.

2002

*******

Отца никак не вспомню молодым:
Всё седина, да лысина, да кашель.
Завидую родителям моим,
Ни почестей, ни денег не снискавшим.
Завидую, со временем ценя
В наследство мне доставшиеся гены,
Их жизни, недоступной для меня,
Где нету ни обмана, ни измены.
Безропотной покорности судьбе,
Пренебреженью к холоду и боли,
Умению быть равными себе
И презирать торгашество любое.
Они, весь век горбатя на страну,
Не нажили квартиру или виллу,
Деля при жизни комнатку одну,
А после смерти — тесную могилу.
Чем мы живем сегодня и горим?
Что в полумраке будущего ищем?
Завидую родителям моим,
Наивным, обездоленным и нищим.

2002

ЦАРЬ ДАВИД
Первый бард на планете, пастух иудейский Давид,
Что плясал от восторга во время общения с Богом,
Отчего и сегодня еврей в лапсердаке убогом
При молитве качаться вперед и назад норовит.

И тебе, говорят, с сыновьями не слишком везло,
Ты чужую жену возжелал, несмотря на запреты.
Научи различать, где добро обитает, где зло, —
То, что тысячи лет различать не умеют поэты.

Научи меня счастью коротких любовных минут,
Темной ярости боя и светлому пенью кифары,
Научи меня стойкости, если друзья предадут,
Потому что, как ты, скоро немощным стану и старым.
Давний предок таинственный, царь моей древней страны,
О тебе, постарев, вспоминаю всё чаще сегодня.
Научи меня петь, не жалея себя и струны,
А порвется струна — так на это уж воля Господня.

Пусть тучнеют стада меж библейских зеленых полей,
Где звенят твои песни, земным не подвластные срокам,
И склонились посланцы у пыльной гробницы твоей
Трех враждебных религий, тебя объявивших пророком.

2003

Источник: http://www.newswe.com